James Hetfield
Интервью из книги "The Art of James Hetfield", посвященной разбору нотных партий лидера группы Metallica. (перевод - Юрий Кириллов)
Расскажи о своем первом гитарном опыте. Как ты научился играть на гитаре?
Я взял эту чертову штуку и посмотрел, как держит пальцы Joe Perry на постере. Я попробовал, но получилось как-то не очень, совершенно очевидно, что я делал это абсолютно неправильно. Я смолоду развил музыкальный слух; у нас в семье была куча инструментов в доме, в чем мне очень повезло. У нас было пианино. Оба моих старших брата играли в группах, так что была и акустика, и ударная установка. Я обычно колотил по пианино. Мама считала, что моя судьба – карьера пианиста, так что она отдала меня на уроки фортепиано; я их посещал в течение трех лет, пока ходил в начальную школу. Я просто ненавидел это, но зато это помогло мне развить музыкальный слух. Гитара меня больше увлекала, потому что это… рок – с ней можно было бегать и прыгать. Я никогда не брал уроков. Во времена проигрывателей я ставил пластинку UFO, или еще чего-нибудь, замедлял звук и разучивал риффы или соло.
То есть ты реально самоучка?
Да. Игра на пианино помогла мне развить музыкальный слух, так что я знал, что попадает в строй, что не попадает, что звучит хорошо, а что – плохо. Ну, может быть, пару аккордов из книжки выучил. Мои школьные приятели начали учиться играть на гитаре в то же время, так что мы втроем-вчетвером постоянно соперничали… «Я хочу выучить больше, чем он», или «я хочу играть лучше него». Так что соперничество тоже подталкивало.
Каких гитаристов и какие группы ты слушал, и как это отразилось на твоем стиле?
Меня всегда перли тяжелые, жирные риффы. Первой записью, в которую я сразу влюбился, был альбом Black Sabbath (из коллекции моего брата). Не только потому, что он был запрещен у нас дома из-за обложки и содержания, но и из-за мощных риффов. Я просто тащился от них. Я тащился от ритма и ударных, потому что на барабанах тоже постукивал. Отсюда и стиль игры, когда по гитаре бьешь так же сильно, как по барабанам. Я частенько показываю Lars придуманные биты на гитаре.
Игра на гитаре, сочинение и пение всегда были едины для тебя?
Ну, пение было частью фортепианных уроков. На отчетных концертах перед родителями всегда надо был петь. Так что умел ты петь или нет, все равно приходилось. Я рос и пел, но в школе я хотел заниматься только гитарой и даже не задумывался о том, чтобы стать певцом. Помнится, я пытался сочинять какие-то песни с парнями из школы, из чего, в конечном счете, получилась группа Obsession. Мы делали всевозможные каверы – на Thin Lizzy, Black Sabbath и прочий известный нам тяжеляк, тогда меня и постигла мысль, что пришло время писать собственные песни. Не хиты, конечно, но все-таки попытка – не пытка. Я не особо запаривался, так что мы никак не могли довести дело до конца. Тогда все и началось. Я запирался в спальне и пытался придумать какой-то новый материал. Я давно уже намеревался создать что-то свое.
Что приходит первым в процессе сочинения: слова, название, риффы или вокальные партии?
На самом деле, все вышеперечисленное. В случае, скажем, с „Fight Fire With Fire“ я сразу понял, что это будет не только припевом, но и названием, потом уже родился рифф. А бывало, что сперва появлялся рифф, а потом уже текст, как, например, в „Enter Sandman“. Процесс работает в обоих направлениях. В последнее время, в большинстве случаев, текст и гитарные партии как бы вырастают одновременно. Если я работаю с акустикой, это меня побуждает к пению, тогда я одновременно сочиняю и вокальные партии.
Ты много сочиняешь на акустике?
В последнее время да. Если надо сочинить какой-то продуманный рифф, то часто удобнее начать с классических аккордов, чем со всевозможных наворотов. В этом случае проще выйти на голосовую мелодию. Чтобы голос сочетался с музыкой, я иногда упрощаю рифф. Тогда обе мелодические линии не забивают друг друга.
То есть сочетаемостью голосовой партии со сложными риффами ты занимаешься уже после?
Да, именно так.
Ты можешь писать в свободное время или лишь тогда, когда приходит вдохновение?
Это может произойти где угодно и когда угодно. Все так говорят, но это правда. Я счастлив, что у меня есть уголок, где можно уединиться и, отстранившись от внешнего мира, погрузиться в музыку. Но случается и так, что это дерьмо приходит в голову, скажем, посреди ужина в ресторане; тут особо некуда записать рифф, так что я звоню домой и оставляю сообщение на автоответчике – чтоб хоть как-то его зафиксировать. Во время турне мы записываем все идеи на кассету. Потому что бесполезно что-то сочинять вместе во время тура; слишком много есть вещей, на которые приходится отвлекаться. И остается надеяться, что по приезде домой во время совместного джема эта вещь еще будет что-то для нас значить. Хотя случается и так, что если сиюминутно не схватиться за идею и не написать текст или хотя бы припев, потом из этого уже ничего не выйдет. Некоторые вещи нужно делать незамедлительно.
Опиши типичную ситуацию совместного сочинительства, если такие были.
Мне обычно хорошо удаются мелодии и партии, в то время как Lars отлично удается их аранжировать. Мы садимся со всеми записанными риффами и пытаемся совмещать их, подстраивать друг под друга, джемуем с ними и смотрим, что из этого выходит. У нас с Lars получается то по две песни на дню, то одна песня за две недели. Иногда бывает такое ощущение, что мы вот-вот зарежем песню, а потом вдруг что-то щелкает, и вот она. Так было с „Low Man’s Lyric“ и „Where The Wild Things Are“. Мы их чуть не стерли только потому, что они были слишком хороши. В нас обоих много настойчивости. И мы будет работать над чем-то, если мы с самого начала видим в этом какую-то изюминку.
А приходилось ли когда-нибудь перекидывать риффы между песнями на начальных стадиях сочинения?
Случалось и такое. Мы их сортируем: вот этот рифф будет хорош под голос… Этот – достаточно мощный для припева?.. А вот этот можно на куплет или часть B?.. Их можно поделить в зависимости от трех-четырех параметров: кусок восьмушками, кусок для джема и тому подобное. И когда нам нужен рифф для части B, мы просматриваем риффы для части B и проверяем, подходит ли какой из них. Если что-то в другой тональности, то мы меняем ее, а иногда и нет – когда для игры необходимы открытые струны. Случается, что я и Lars джемуем с одним риффом, чтобы из этого родилось еще что-то. Так мы и работаем, особенно в последнее время, прогоняя рифф и получая что-то из него, а не методом «правка/копировать – правка/вставить».
Вклад Lars, кажется, чаще всего связан с формой и ритмом, ну может быть, еще с текстом… Или он не менее искусен и в создании мелодий и риффов?
Бывает, он может намурлыкать и рифф. Когда мы прослушиваем кассеты с риффами, он частенько говорит: «Конец у этого риффа замечательный, а вот начало – как-то не очень», или: «Этот кусок можно вырезать». У нас обоих достаточно хороший слух, чтобы работать над риффами. Если мы придумываем рифф вместе, то потом просто джемуем с ним. Он особо хорош в «Я слышу эту песню вот так… тут надо попробовать такую-то аранжировку». А я не большой специалист по видению общей картины; мне лучше даются технические стороны риффа и сочетаемость мелодий.
Это как-то отражается на работе с Kirk и Jason?
По сути, мы собираем воедино все кассеты с риффами и вместе слушаем их. Мы стараемся не задумываться о том, где чья музыка. Если рифф хорош, значит он наш. Хотя последнее слово все-таки за мной и Lars. Когда мы уже соберем пять-десять песен, тогда даем их Kirk и Jason и показываем, что и где мы сделали, а также что теперь нужно сделать им, и они забирают кассеты. Я набрасываю и некоторые соло, чтобы ориентироваться, где они должны быть. Также прописываю бас и черновой вокал. Иногда я настаиваю, чтобы, скажем, басовая партия, как в „Devil Dance“, должна быть именно такой. Они джемуют с записями, и мы смотрим, что из этого получается. Правда, в последнее время мы себя в этом качестве как-то по-дурацки чувствуем, что поднимает всем настроение.
Эпичные многочастные композиции с ранних альбомов уступают место более компактным, т.е. песни, которые раньше состояли из дюжины разных кусков, теперь раза в два меньше. В чем причина таких перемен?
Ну, мы завершили работу над альбомом „Justice...“, который стал, кажется, апогеем показушности и риффовых наворотов в рамках одной песни. Потом мы поехали в турне и попытались сыграть эти песни вживую, но это оказалось просто скучно. Композиции превратились в упражнения на память и ловкость. Мы осознали, что вместо того, чтобы получать удовольствие и доводить до изнеможения зрителей, мы тупо изучаем гриф. Мы заметили, что на некоторых песнях, когда это заходило слишком далеко, ряды зрителей начали редеть. Это не захватывало ни нас, ни поклонников. Так что мы на этом долго не задержались. Надо было что-то упростить и добавить силы.
Давненько вы уже не записывали инструменталов – почему?
Я сочиняю достаточно много неплохих текстов. А те инструментальные вещи, которые мы делали, были с самого начала такими. Если б я наложил на них текст, было бы уже не то. В последнее время мы как-то не придумали ничего такого, что бы вызывало подобные ощущения. Это было именно чувство; а не то чтобы: «Для этого альбома нам нужен инструментал».
Какие упражнения (голосовые и гитарные) ты делаешь перед выступлением?
На гитаре – никаких. Во время гастролей техника обычно уже наработана. Kirk точно что-то делает, ну мне ж не надо играть соляков. Перед туром я обычно проигрываю партии из „Master Of Puppets“. И еще я использую кассету для разминки голоса и связок до и после шоу.
Дома ты больше тяготеешь к акустике или полному набору электрооборудования?
К счастью, у меня есть и то, и то, но когда я наверху с ребенком, всегда под рукой есть Martin D-28.
На охоту ты эту гитару тоже берешь?
Нет, не в моих интересах шуметь там… за исключением пары громких выстрелов! Тексты, если что, можно и запомнить, а вот тащить туда гитару, по-моему, – просто безумие.
Какой совет ты можешь дать молодым музыкантам?
Хмм, хмм, хмм, хмм, хмм. Слушайте как можно больше разной музыки. В итоге вы сами поймете, что есть ваше. Я, в свое время, не упражнялся особо. Помню, как я ненавидел слово «упражнение», когда играл в футбол в школе или на пианино в доме учителя. Делайте любимую музыку вместо работы. Пусть гитара всегда будет рядом с вами, и когда нечего будет делать, берите ее и поигрывайте – как раз в такие моменты рождаются лучшие идеи и риффы. Просто вот так с бухты-барахты берите и играйте что-нибудь. Наиграйте пару аккордов; в вашем сознании обязательно родится что-нибудь прикольное.
